Жемчужный король Микимото

В одной из витрин ювелирного магазина на Гиндзе некогда висел рекламный плакат: «Япония – это жемчуг. Жемчуг – это Микимото». Очевидно, что торговля жемчугом – не единственное завоевание японского предпринимательства. Но ни у продавцов ювелирных изделий, ни у их покупателей никогда не вызывала сомнения справедливость титула Жемчужного короля, на многие десятилетия закрепившегося за Кокити Микимото.

Его жизнь – воплощенная легенда, сопоставимая чаще всего с мифическими повествованиями об «американской мечте», когда трудолюбивый и бережливый чистильщик обуви в конце концов становится миллионером. Начинал Микимото действительно с нуля, а под конец своей продолжительной жизни ворочал миллионами (даже миллиардами в пересчете на японскую валюту).

Родился Кокити Микимото в 1858 году в городе Тоба, расположенном в префектуре Миэ. Отец его владел скромной харчевней «Авако», основным блюдом в которой была лапша ручного изготовления. Это позволяло, хотя и с трудом, сводить концы с концами в семейном бюджете. Юного Кокити определили учиться в соседнюю школу, где занятия проводились в узкой полутемной комнатке – единственном учебном помещении. В 13 лет Кокити бросил школу, раз и навсегда завершив свое образование. Впрочем, причину тому следует искать не в лени юноши и не в его самоуверенности. Просто надо было помогать семье зарабатывать на хлеб насущный. Кокити по совету отца начал продавать лапшу в разнос, а потом определился продавцом в овощную лавку.

С женитьбой Кокити повезло. Соединить с ним свою судьбу согласилась 17-летняя Умэ, дочь учителя фехтования местного клана Тоба. Умная и образованная женщина в дальнейшем стала надежной опорой Кокити в семейном бизнесе. А бизнес этот складывался непросто.

Торговля лапшой и овощами дохода не давала, и Кокити, воспользовавшись приданым жены, в 1888 году купил небольшую ферму по разведению устриц. Съедобных устриц обычно собирали на берегу моря, но японцы уже освоили технологию их выращивания в садках. Этим и стала заниматься семья Микимото на островке Одзима в узком заливе Симмэй. Дела шли с переменным успехом, Кокити уже подумывал, как сменить сферу применения своих сил и средств. Но в 1890 году на национальной ярмарке в столичном Уэно, куда Микимото привез на продажу свою продукцию, ему посчастливилось встретиться с известным специалистом в морской биологии, профессором Токийского университета Какити Мицукири (по другим данным, это был доктор Ёсикити Миносаку). Впрочем, личность биолога была не столь важна, сколь данный им начинающему предпринимателю совет не только поставлять устрицы для гурманов, но и попытаться освоить на ферме искусственное выращивание жемчуга.

Сама по себе эта идея не была революционной. Хитроумные китайцы уже давно заметили, что песчинка, попавшая в раковину живой устрицы, спустя некоторое время может превратиться в настоящую жемчужину. Моллюск обволакивает инородное тело слоями перламутра, постепенно наращивая размеры включения. Но свои пробы китайцы проводили лишь с речным жемчугом, да и получаемая таким образом продукция была низкокачественной – продолговатой и неровной. Знавший об этом японский биолог посоветовал Кокити поэкспериментировать с морскими раковинами разновидности Акоя, которых и разводили на ферме Микимото.

В мире насчитывается немало разновидностей устриц – более 100 тысяч видов. Но лишь шесть из них способны производить жемчуг. В этот перечень входит и японская Акоя. Однако до того времени этого моллюска употребляли лишь в пищу. Микимото с жаром принялся за эксперименты. Он использовал песчинки самого разного размера и химического состава, искал оптимальное место для их размещения в теле моллюска, пробовал разные режимы дальнейшего содержания раковин-жемчужниц в воде.

Многомесячная работа едва не пошла насмарку, когда залив Симмэй был затоплен так называемым красным приливом. Планктон, служащий кормом для жемчужниц, под воздействием какой-то эпидемии вымер, покрыв поверхность большой акватории пленкой красного цвета. Стали гибнуть и устрицы. Удалось спаси лишь малую долю популяции фермы. Предприятие оказалось на грани банкротства. Многое – восстановление численности устриц и эксперименты с искусственно выращиваемым жемчугом – пришлось начинать заново. Но боги были благосклонны к трудолюбивому предпринимателю. В июле 1893 года, вскрывая очередную раковину для осмотра, Микимото обнаружил в ней полукруглую жемчужину. Вероятно, именно от этой даты и следует вести отсчет развития мировой индустрии выращивания жемчуга в искусственных условиях.

Первый успех вдохновил Микиото на новые усилия. Ничто не могло остановить его – ни финансовые затруднения, ни неожиданная смерть жены, ни новые волны красного прилива, опустошавшие ферму. В 1896 году он оформил патент на свой метод, а год спустя решился познакомить мировую общественность со своими успехами на выставке в Норвегии.

Настойчивость и последовательность принесли свои плоды. В 1905 году Микимото в одной из выращенных раковин нашел крупную безукоризненно круглую жемчужину теплого бледно-розового цвета. Это уже был явный успех! Осталось перенести найденную методом проб и ошибок технологию в массовое производство. Уверенный в себе Микимото на следующий год открыл на токийской Гиндзе собственный магазин, где глазам японских модниц предстали великолепные ожерелья, браслеты, серьги, кулоны из первоклассного жемчуга, выращенного им на своей ферме, но ничем не уступавшего по качеству импортным образцам из Индии, Цейлона, Аравии.

Поставленная цель была достигнута. Непрофессионалу результат мог бы показаться не столь впечатляющим. Лишь половина из прооперированных специалистами Микимото жемчужниц давала продукцию, и только 5% жемчужин были высшего качества. Но тут уже все решали масштабы производства. Рядом с Тобой, родным городом Микимото, были закуплены участки земли для новых ферм. Остров Одзима, где базировалась его первая ферма, сменил название и стал Жемчужным островом Микимото. Там со временем обосновался огромный мемориальный комплекс, включавший в сея производственные мощности по выращиванию моллюсков; демонстрационные помещения, где можно было познакомиться со всеми хитростями найденного метода; сортировочные цеха, где жемчуг подбирался по размеру, цвету, блеску; магазины, где можно было купить себе готовое ювелирное изделие или набрать жемчужин, чтобы поэкспериментировать с собственным дизайном; наконец, ресторан, водные шоу. Прибыли, причем весьма значительные, потекли и от туристического бизнеса. Микимото превратился в одного из богатейших людей страны.

Однако на образе жизни стареющего предпринимателя это не сказалось. Все так же он проводил часы на ферме, за микроскопом. В свободное время любил посидеть в тени деревьев, бездумно вглядываясь в переблескивающие под солнцем волны залива. Своему новому дому, построенному на берегу, он дал название Синдзюкаку. Составляющие это слово иероглифы можно было бы перевести как Дворец поистине долгой жизни. Но на слух название воспринималось как Жемчужный дворец. Огромные средства миллионер выделил на обустройство всего района. Он оплатил прокладку железнодорожной линии и шоссе, подвозивших туристов к его острову, вдоль дороги, ведущей к расположенному неподалеку святилищу Миюки, он высадил вишневые, кленовые и камфорные деревья. Таким образом, в любое время года дорога становилась отрадой для глаз путников.

Времени, свободного от бизнеса и исследований, оставалось много, и Микимото принялся из жемчужин, как из элементов детского конструктора, собирать безумно дорогие ювелирные изделия, которые затем предлагались для демонстрационных шоу на различных международных форумах и выставках. Таким образом, появилась миниатюрная копия пагоды храма Хорюдзи, уменьшенный в размерах американский Колокол свободы, статуэтки птиц, бабочке, тигров, Будд и т.п., украсивших витрины салонов Микимото по всему миру. Вероятно, ныне эти изображения воспринимаются как китч, безвкусица, но в те годы (30-40-е прошлого века) это служило эталоном роскоши.

Свой жизненный путь Микимото завершил в 1954 году, в возрасте 96 лет. Посмертно он был удостоен почетной награды – Большой ленты Ордена Священного Сокровища. Это стало достойным завершением большой коллекции иностранных призов и наград, полученных Жемчужным королем при жизни.
Впрочем, история империи великого предпринимателя Японии на столь сусальной ноте не завершается. Природа нанесла тяжелейшие удары по его наследию. В 90-х годах странная болезнь поразила моллюски на жемчужных плантациях Микимото и его последователей (в одной префектуре Миэ насчитывается 1100 жемчужных ферм). В связи с гибелью плантаций сбор жемчуга сократился на 60%. Ученые так и не смогли определить природу вируса. Вероятно, это было связано с побочными результатами индустриализации страны – загрязнением прибрежных вод. Но в 1997 году «урожай» жемчужин в Японии составил всего 28 метрических тонн (уменьшение за год на 68 метрических тонн!). Эта тенденция сохранилась и в последующие годы. Японским ювелирам пришлось срочно переориентироваться на импорт жемчужного материала из Индонезии, Филиппин, Австралии, Таити. Япония закупала до половины ежегодного урожая морских жемчужин всего мира. Дешевые образцы изделий из жемчуга могли поступать в торговую сеть разных стран и без японских посредников. Но лучшее – только из Японии, где сохранились и продолжают развиваться традиционные ноу-хау, сложившиеся еще при жизни Жемчужного короля Кокити Микимото.